Испанская ария князя Игоря: Коста-Брава

[начало | предыдущий]

На следующий день я проснулся довольно поздно – видимо, из-за того, что как следует нагулялся на свежем воздухе. Посмотрел на время – пора уже было умываться и выдвигаться на завтрак.

Я сначала было подумал написать Аде по Whatsapp и спросить, не пойдет ли она на завтрак, но решил, что это явно лишнее: в подобных ситуациях я всегда предпочитал выжидать и не форсировать события. Заинтересованность должна проявляться примерно одинаково с обеих сторон, считал я, любой перекос – совсем не на пользу ситуации. Поэтому я не стал писать Аде, а просто отправился в ресторанчик отеля.

В зале обнаружились Гоша, что было совершенно неудивительно, потому что у него завтрак обычно занимал часа полтора, а также Игорь и Рубик, которые сидели за одним столом с Гошей. Больше из наших там никого не было.

Я сделал себе бутерброд с ветчиной, положил в тарелку немного омлета и присоединился к компании.

– Как вчера погулялось? – спросил Игорь вместо приветствия.

Игорь впервые после приезда был в очень благодушном расположении, и, казалось, его ничего не тревожило.

– Отлично погулялось, – ответил я, – но, правда, меня там на третьем уровне на одной тропинке здорово заколбасило.

– В каком смысле?

– От высоты, – объяснил я. – Там тропинка такая стремная: узкая, слева идет обрыв, ограждения нет, справа скала, а высота – о-го-го!

– Так ты тоже высоты боишься? – удивился Игорь. – Вот ведь вас принесло на мою голову. То Серега в Лас-Вегасе на аттракционе помирал совсем, то ты на какой-то тропинке уплыл...

– Знаю я эту тропинку на третьем уровне, – вступил в разговор Рубик. – Она реально страшная, даже меня там колбасит, хотя я высоты не боюсь.

– Понял? – сказал я Игорю. – А тебе – лишь бы наехать! Вот что ты за человек? Я и так вчера перед Адой облажался, когда меня заколбасило...

– Прям вот совсем облажался?

– Ну, просто пугался. Но не описался, нет, не замочил честь комсомольца.

– А она как отреагировала?

– Хорошо. Очень чутко. Мы даже перешли на «ты».

– Ну вот, – обрадовался Игорь, – заметь, что это даже без брудершафта... Ладно, Рубик, вчерашний день, безусловно, удался, а сегодня-то что делаем?

– Пожелания-то какие? – спросил Рубик. – Мы еще здесь или уже куда-то едем?

– Сегодня мы точно тут, у нас еще одна ночь в отеле оплачена, – сообщил Игорь. – На север отправляемся завтра. А сегодня я планировал на Коста-Браву, но если есть предложения получше...

– Ну так Коста-Брава – отличный вариант, – обрадовался Рубик. – Я туристов туда много возил, там места очень красивые.

– Слушаем твои предложения, о краснокожий проводник по незнакомым территориям, – сказал Игорь.

– Я думаю, – ответил Рубик, – что лучше всего поехать через Льорет-де-Мар по побережью в сторону Сан-Фелиу. Вот там как раз самые красоты. А как до Сан-Фелиу доедем, там заскочим на одну классную точку, после чего – в Эмпуриабрава: это место знаковое, надо посетить. Ну и так Коста-Брава вчерне будет охвачена. От Льорета до Сан-Фелиу, правда, дорожка – горный серпантин, но ничего особенно страшного.

– Боюсь, – сказал Игорь, – Гарика там заколбасит и он снова облажается перед Адой.

– А я тебе сейчас за эти гнусные наезды что-нибудь ужасное сделаю, – пообещал я.

– И что ты мне сделаешь? – поинтересовался Игорь.

– В моей новой повести будет подробная глава о том, как ты страшно-страшно облажался, – сказал я. – Ты там вообще будешь личность – очень неприятная. И там у тебя будет прям хрестоматийный такой факап.

– Ты его уже придумал?

– Пока нет. Я пока растягиваю удовольствие.

– Значит, – пришел к выводу Игорь, – мне пока нечего бояться. Ладно, Рубик, план на сегодня принимается, едем на Коста-Браву. Но пока у нас есть полчаса, я бы хотел попрактиковаться в испанском. Ну, хотя бы какие-то основные слова и выражения. А то они по-английски-то не говорят совсем, мне не хочется выглядеть валенком.

– И на черта это тебе? – бестактно спросил Рубик. – «Уна сервеса, пор фавор» – и все, чего еще знать-то?

– Ну, например, – сказал Игорь, – как извиниться. И как кого-то послать. Это вещи очень важные и нужные.

– Извиниться – просто «пердон», – сообщил Рубик. – Обезличенно. Если на «ты» – «пердона», если на «вы» – «пердоне».

– Пердон, – громко сказал Игорь.

Я вздрогнул.

– Еще «ло сьенто» – это тоже извинение, – сказал Рубик. – Ну а если ты совершил что-то страшное, тогда «дескульпа мэ».

– Ло сьенто, – потренировался Игорь. – Нормально, это лучше, чем какой-то «пердон». Так, а обозвать кого-то? Мало ли...

– Ну, тут самая классика – «каброн», то есть козел. Коннотация такая же, как и в русском.

– Дескульпа мэ, каброн, – потренировался Игорь.

– Пердоне, каброн, – потренировался я.

– Звучит, – похвалил нас Рубик.

– Ло сьенто, каброн, – потренировался Гоша, который ради этого оторвался от тарелки с беконом и колбасками.

– Ну все, – подытожил Рубик, – теперь вы ни в какой ситуации не растеряетесь, испанским овладели почти полностью.

– Не, так не пойдет, – возмутился Игорь. – Давай еще ругательства какие-нибудь, а то что мы как деревенщина только кабронить будем? Ругательства в языке – вообще интереснейшая вещь.

– Да без проблем. Самое главное испанское ругательство – это «ходер», – объяснил Рубик. – В переводе – иметь в сексуальном смысле. Постоянно употребляется и как восклицание, и как ругательство.

– Ло сьенто, ходер, – потренировался Игорь.

– Ходер, каброн, – потренировался я.

Гоша тренироваться не стал, он снова вернулся к колбаскам.

– Кстати, ходером ругаются все, – рассказал Рубик. – Даже женщины. Им, правда, неудобно вот прям так ходером ругаться, поэтому они вместо этого говорят «холин».

– А что это означает?

– Вообще ничего не означает. Это просто замена «ходеру», чтобы типа не было так грубо. Более того, даже дети ругаются ходером. Только у них это звучит как «хо».

– Хо, – потренировался Игорь. – Нет, не звучит.

– Так ты и не ребенок, – заметил Рубин.

– Я не ребенок, ходер, – снова потренировался Игорь. – Ладно, давай еще парочку на твое усмотрение – и пора выдвигаться.

– Из восклицаний одно из самых популярных – «остия». Используется как мягкий вариант «ходера». Что-то типа «блин!».

– Остия, ходер, – потренировался я.

– Нет, так не пойдет, – встревожился Рубик. – Или «ходер», или «остия». Вместе они идти не могут, будет непредсказуемая химическая реакция.

– Ну и пожалуйста, – обиделся я.

– И еще, конечно, – сказал Рубик, – обязательно нужно знать ругательство «коньо». Это грубое название женского полового органа, используется очень часто. Причем есть чисто филологическая мулька: есть выражение «эль коньо» и это – мужской род. Хотя, казалось бы, что там мужского...

– Так когда это использовать-то? – спросил я.

– «Коньо» – это типа самое грубое, «ходер» – помягче, ну и «остия» – просто восклицание.

– Понятно.

– Рубик, – спросил Игорь, – а как выразить восхищение? Ну, типа, до чего же хорошо кругом!

– Самая классика – это «кохонудо». То есть зашибись. «Кохонес», кстати, – это тестикулы. А «кохонудо» – зашибись. Абсолютный эквивалент – это «де пута мадре». Означает «хорошо-то как».

– Как это? – удивился я. – Это же вроде ругательство: мать шлюха.

– «Пута мадре» – это ругательство, – объяснил Рубик, – а «де пута мадре» – это «хорошо-то как, зашибись». И только так, никак иначе. В Испании даже сеть магазинов есть «Де пута мадре». Одежки какие-то продают.

– Век живи, – сказал Игорь, – век учись.

– Ну и еще испанцы обожают выражение «кэ тэ кагас», то есть «шо ты усрешься». Например, «такой офигенный вид, что ты усрешься»!

– А как на испанском-то?

– «Буэна виста, кэ тэ кагас»!

– Буэна виста, кэ тэ кагас, каброн, – потренировался Игорь.

– Вообще потрясающе, – похвалил Рубик. – Ты прям как испанец теперь.

– Во, еще чего хотел, – вспомнил я. – А как в ресторане сказать, что еда понравилась? Это точно часто бывает нужно.

– Классическое выражение – «муй рико», – сказал Рубик. – Дословно – «очень бохато». Но означает «очень вкусно».

– Муй рико, ходер, – потренировался я.

– Вот тут, конечно, «ходер» добавлять уже не обязательно, – предупредил Рубик. – Ну и после этого поблагодарить – «мучас грасьяс» или «мучисимас грасьяс», если уж так вкусно, что «кэ тэ кагас».

– Я читал, – сказал Игорь, – что благодарить всегда нужно во множественном – «большие спасибки».

– Да, в испанском – именно так, – подтвердил Рубик, – однако не нужно думать, что «муча грасья» – это большая ошибка. Они сами так постоянно говорят – просто когда им лень на конце «с» произносить.

– Ну что, кабронес, – спросил Гоша, который за это время успел еще умять тарелку с фруктами, – не пора ли нам ходерить куда-нибудь в сторону Коста-Бравы?

– Кстати, – заметил Рубик, – каброн – это, конечно, хорошее обращение, но по-дружески лучше друг друга называть «тио», что в оригинале – «дядя», но одновременно используется в качестве «чувак», «дружище».

– Поехали, тио, – сказал Гоша.

– Ло сьенто, ходер! – мужественно ответил я.

– Де пута мадре, хорошо-то как, – подытожил Игорь, и мы отправились собирать народ в поездку.

***

Компания собралась довольно быстро: оказывается, все давно позавтракали и только нас и ждали. Прокатиться на Коста-Браву хотели все, поэтому мы распределились по машинам как вчера: к Игорю сели Гоша и Ирка с Принцем, ко мне – Ленка с Адой и Рубик.

Рубик скомандовал мчаться по автотрассе в сторону Бланеса, а там дальше, сказал он, уже поедем через курортные городки: автотрасса в Бланесе заканчивается.

Автотрасса мне была уже знакома: по ней мы с Игорем два раза ездили в Калейю, где Влад воевал с окупасами. И, проезжая мимо Калейи, я даже мысленно посигналил, отправив Владу виртуальный привет.

В России-матушке я бы посигналил по-настоящему, но здесь, насколько я заметил, водители сигналили крайне редко и только в тех случаях, когда это было абсолютно необходимо, – например, чтобы предупредить о возможном столкновении. А вот просто так, когда кто-нибудь не тронулся в первое мгновенье со светофора или остановился, чтобы поприветствовать знакомого, – нет, в этих случаях тут никогда не сигналили. Мы с Игорем в Калейе за два дня несколько раз видели случаи, когда кто-то останавливался и начинал разговаривать с пешеходом, идущим по тротуару: даже когда за ним скапливалось несколько машин, никто не сигналил – все терпеливо ждали, когда водитель закончит и поедет дальше. Ну и надо сказать, что остановившиеся водители тоже не наглели: перебрасывались несколькими словами и отправлялись дальше.

После того как я проехал Калейю, у меня вдруг зазвонил телефон. Я нажал кнопку ответа на магнитоле – в динамиках раздался голос Игоря.

– Буэна виста, – сказал дорогой друг, – кэ тэ кагас!

– Ло сьенто, ходер, – среагировал я.

– Остия! – воскликнул Игорь и отрубился.

Рубик захихикал.

– Это что такое было? – потрясенно спросила Ленка с заднего сиденья.

– Да это мы просто с Игорем по-испански побазарили, – объяснил я. – Чисто по-пацански, чисто по-испански.

– И откуда у вас такие глубокие познания?

– А просто, странствуя по свету, мы не закрываем глаза, – гордо сказал я, и Рубик снова заулыбался.

Перед городом под названием Бланес автострада резко сошла на нет, и дальше пришлось ехать через городки, как Рубик и предупреждал.

Через некоторое время начался горный серпантин, и Рубик сказал, что вот это как раз самая Коста-Брава-то и начинается. А и правда, места были сказочно красивые: заливы, лагуны, мысы, заросшие соснами.

Через полчаса езды мы въехали в какой-то городок, который назывался Тосса. Рубик сказал, что в нем мы останавливаться не будем, а посмотрим на городок сверху с обзорной площадки.

С обзорной площадки весь город был как на ладони. Он располагался вокруг красивого залива, в противоположном от нас конце залива виднелась какая-то внушительная крепость.

– Что за крепость такая? – спросил я Рубика. – Прям вот натуральная и аутентичная?

– Натуральная, – ответил Рубик, – но не аутентичная. Восстановленная. По ней, кстати, очень прикольно полазить, но у нас времени не сады, так что любуемся, навеки запечатлеваем эту картину в своем сердце и рвем когти дальше.

Я еще раз посмотрел на городок. Синее небо с небольшими пушистыми облачками, яркое солнце, голубовато-синеватая вода залива, лодочки, яхточки, парусники, полумесяц пляжа, а от него симпатичные белые домики как бы убегают от залива в сторону холмов. Обстановка полнейшей неги и безмятежности.

– Эх, – сказал я, – если будут когда-нибудь деньги, куплю здесь домик и поселюсь навсегда. Это же с ума сойти от счастья – в такой красоте жить! Игорек, может, ты тут домик купишь?

– Кстати, насчет поселюсь навсегда – это вариант очень неправильный, – предупредил Рубик. – Тут имеет смысл покупать недвижку только для временных наездов – например, на лето. Да и то, даже в этом случае лучше не здесь покупать.

– Это еще почему?

– Да ты сам подумай. Городок труднодосягаемый, к нему только через серпантин и можно приехать. От него до ближайшей автострады летом можно час-полтора добираться. Городок небольшой, заливчик небольшой. Ну поселился ты здесь – через месяц в этом заливе будешь знать каждый камешек и он тебе конкретно остоп... ну, то есть сильно надоест. Кроме того, инфраструктура тут хиленькая, за чем-то серьезным надо ехать довольно далеко. Да и большинство этих городков на Коста-Браве зимой практически вымирают: тут местных не так много.

– Так где лучше покупать-то? – спросил Игорь, которого эта тема волновала заметно больше, чем меня.

– Ну, например, на Коста-дель-Маресме. Там берег, конечно, не такой красивый, но зато городки побольше, инфраструктура намного более развита, по автостраде двадцать минут до пригорода Барселоны, двенадцать минут до Матаро, где есть всякие торговые центры, также электричка идет до Барселоны и автобусы. Совсем другое дело.

– Уговорил, – вздохнул я, – буду мечтать купить домик где-нибудь в тех краях.

– А я бы, наверное, не отказалась поселиться в таком городке, – вступила в разговор Ада. – Ну да, городок маленький, так это и хорошо. В маленьких городках обстановка совсем другая, мне она очень нравится. А вот мегаполисы – это совсем не то. В любой удаленности есть как свои минусы, так и явные плюсы.

– Так я и не настаиваю, – пожал плечами Рубик, – просто рассказываю, в чем тут могут быть проблемы.

– Гош, – спросил Игорь своего адвоката, – а ты бы хотел жить в таком городке?

– Жить – нет, – твердо ответил Гоша. – Вот приехать сюда на недельку – запросто. Валяться на пляже, питаться только паэльей и пивом – красотища. Но жить – нет, мне нужен только мегаполис. Где жизнь кипит, где запросто можно в два часа ночи где-то поужинать.

– Ну, – вздохнул Игорь, – я, собственно, такой же, но вот временами хочется уехать в какое-то подобное тихое место на пару месяцев – просто чтобы отдохнуть от всей этой суеты.

– Ладно, – заторопил всех Рубик, – если налюбовались, поехали дальше.

Все снова расселись по машинам и отправились.

Буквально через пятнадцать минут езды Рубик показал руками на небольшую площадочку у дороги и сказал парковаться. К счастью, там никого не было, потому что наши две машины туда еле влезли.

– Здесь, – сказал Рубик, выходя из машины, – снизу совершенно чудесный залив. Тут поблизости ничего толком нет, народ бывает редко. Пошли полюбуемся.

Рубик повел нас вниз с холма, и там за деревьями мы увидели небольшой заливчик с очень интересным цветом воды: вода была ярко-лазурная. Казалось даже, что туда вылили пару бочек с соответствующей краской.

– Красотища какая, – восхищенно сказала Ада. – Рубик, а почему здесь такой цвет?

– Черт его знает. Вероятно, какие-то водоросли или микроорганизмы. Она тут всегда такой была. Там дальше заливчики и покрасивее будут, но это место довольно дикое, сюда мало кто заезжает, поэтому я его люблю больше остальных. Как-то в одно лето во время выходного на полдня сюда приехал: валялся на камнях, купался. До сих пор вспоминаю.

– О, я тоже хочу здесь искупаться, – оживилась Ада. – Гарик, ты как? Плавки брал?

– А как же. Они на мне, готов в любой момент.

– Дело святое, – благословил нас Рубик, – только со скал не вздумайте прыгать, там в воде камни могут быть. Заходите аккуратненько.

– Ну так мы же не идиоты, – возмутился я, – в незнакомых местах в воду прыгать. Я этого добра в Сочи насмотрелся на горной речке. Приезжает такой необезображенный интеллектом мужичок с семьей, накидается на жаре водки – и обязательно идет купаться в горную речку, причем обязательно ухнуть в нее башкой, чтобы типа как перед семьей повыеживаться. Смертельные случаи бывают только так. Причем на глазах детей.

– Ты вот прям такое видел?

– В основном слышал, а видел один раз: мы как-то приехали часа в три на любимую полянку, там давно уже компашка гуляла – вот как раз с таким мужичком, в котором уже к нашему приезду литрушка точно болталась. Он и заорал: «Сейчас буит мировой рекорд по прыжкам в воду» – и с камня вниз башкой прямо в речку. Руки, правда, перед собой выставил, но в прыжке как-то слегка повернулся и головой хорошо так саданулся о подводный камень. Слава богу, не убился, но нам пришлось вместо шашлыка этого дебила срочно в больницу везти, у него кровища из головы конкретно хлестала.

– И чем все закончилось? – поинтересовалась Ада.

– Отвезли его в больницу, он нам залил задние сиденья кровью. В больнице его залатали и оставили на несколько дней. А нам пришлось еще на полянку возвращаться и вывозить его семью и машину. Но самое милое было дней через пять, когда этот баран вышел из больницы и пришел ко мне. Я думал, он хотя бы спасибо скажет, а это животное выдало: «Слышь, братан, я тебе чо-то должен?» Ну, я ему и сказал, куда он должен пойти.

– Волнующая история, – заметил Рубик. – Так ты познал черную неблагодарность.

– Да нужна мне благодарность от этого дебила. Испоганил нам шашлык, только и всего.

– Все равно ты поступил благородно, – сказала Ада.

– Я такой, мне это свойственно.

– Ладно, – заторопил нас Рубик, – вы давайте по-быстренькому сплавайте, и нам пора уже двигаться.

Мы с Адой спустились вниз по склону холма, разделись и поплыли в сторону устья залива. Вода была прохладная, но вполне терпимая. Она была такая прозрачная, что в заливе можно было разглядеть каждый камешек на дне.

Мы выплыли из устья – залив был совсем небольшой, – и повернули налево вдоль скалы. Буквально через несколько метров в скале обнаружилось небольшое углубление, представляющее собой что-то вроде мини-пляжа: там был небольшой пятачок с песочком. Поместилось бы туда максимум человека четыре.

Мы вылезли на этот пляжик и блаженно растянулись на песке.

– Ты смотри, какая красота, – сказала Ада, глядя в сторону моря. – Только мы, море, песок, солнце и скала.

– Классное место, – согласился я. – Но слегка тесновато.

– Зато никого нет.

– Зато никого нет, это точно.

На пляжике было очень классно. Действительно, там возникало ощущение какой-то полнейшей изолированности от всего. Море тихо плескалось, вдали виднелись парусные кораблики – ну прям кусочек рая.

– Эх, – вздохнул я, – тут, конечно, полдня можно было бы пролежать. Но нам надо обратно, все же нас ждут.

– Да, – согласилась Ада, – поплыли обратно. Но я бы сюда еще приехала, причем так, чтобы можно было никуда не торопиться.

– Посмотрим, что там дальше будет. Рубик обещал, что впереди заливы еще красивее.

Мы вернулись к машине. Как оказалось, Игорь уехал вперед. Но Ленка с Рубиком, судя по всему, вполне приятно погуляли по сосновому лесочку, который рос на холме, поэтому нам никто не предъявлял никаких претензий, и Ленка даже намекнула, что мы могли поплавать и подольше.

Но надо было ехать дальше.

Рубик оказался прав: впереди нас ждали фантастически красивые заливы – они были заметно больше по размеру и там везде наблюдались какие-то лодки и катерочки. Люди с этих лодок купались в заливах, устраивали на катерах пикники – в общем, оттягивались по полной программе.

– Эх, – сказал я, – взять бы на денек напрокат небольшой катерок и приплыть бы в такой залив на денечек. Вот прям мечта детства. Смотрите, красота же необыкновенная.

– Я буду участвовать, – откликнулась Ада, – меня не забудьте.

– Рубик, – заволновалась Ленка, – а как же мы? Я бы тоже хотела в такой залив. Мы же можем в такой залив?

– Да мы все что угодно можем, – сообщил Рубик. – Такие прокаты должны быть в Сан-Фелиу, да, может, и в Тоссе что-то есть. Другое дело, что у нас времени на это нет: Игорь говорил, что завтра уже отправляемся на север.

– Рубик, ну мы же взрослые люди, – сказала Ленка. – Игорь хочет на север, мы хотим на юг – какие проблемы? Пускай сам едет на север, а мы тут оттянемся. Потом его догоним. Что я там на этом севере не видела?

– Не знаю, – признался Рубик, – я-то там почти все видел. Но там тоже интересно и красиво. Ладно, за ужином обсудим. Сейчас вы явно поддались очарованию момента.

– Лично я очень поддалась, – призналась Ада.

– И мне этот момент хочется как-то продлить, – признался я.

– Ну так ловите момент, – скомандовал Рубик, – он еще не кончился. Впереди еще штук пять похожих заливов.

И действительно, буквально за каждой горой нас ждали следующий залив или бухточка. Но чем дальше, тем, если честно, это уже все начинало слегка приедаться. Да, красиво, но довольно однообразно.

На последней обзорной площадке уже перед самым Сан-Фелиу-де-Гишольцем мы встретили машину Игоря. Ребята стояли и осматривали очередной залив.

– Ну как? – спросил Рубик Игоря, когда мы к ним присоединились.

– Прекрасно, – ответил Игорь. – Замечательно. Очень красиво. Прям даже чересчур красиво. И напомнило мне один старый анекдот о грабителе, который забрался в парфюмерный магазин и не смог оттуда выбраться. Утром, когда его выпустили, он сказал: «Пожалуйста! Хотя бы кусочек дерьма!»

Рубик заржал.

– Да, – сказал он, – в этих местах бывает передоз от шикарных видов. Ну тогда давайте в Сан-Фелиу не будем заезжать на обзорную площадку, а рванем сразу в Эмпуриабрава, тем более что время конкретно поджимает.

– А там что интересного?

– Да это местная испанская Венеция, город на каналах, – объяснил Рубик. – Место очень прикольное, заодно там и пообедаем, а то небось все голодные уже.

– Лично я уже просто сознание теряю от голода, – признался я, – но приношу себя в жертву обществу.

– Бедный, – сказала Ада. – Хочешь яблочко? У меня с собой есть.

– Нет, яблочко не хочу, спасибо, у меня от него только аппетит разыграется, а голодный я настолько страшен в гневе, что и сам себя боюсь.

– Тогда быстренько двигаем в сторону Эмпуриабрава, – скомандовал Рубик, – пока Гарик не превратился в монстра и не искусал всех вокруг.

Очень быстро доехать не получилось, мы в Эмпуриабрава оказались только через час с небольшим. Город действительно оказался очень интересный: большая его часть стояла на каналах, которые были прорыты от марины с яхтами.

Рубик привел к марине, рядом с которой была большая парковка, мы поставили машины и срочно отправились обедать, так как время обеда давно прошло.

Всяких ресторанчиков тут было полным-полно, мы выбрали тот, который нам приглянулся, и сели быстренько поесть, благо кухня в ресторанчике работала.

– Повезло, – сказал Рубик, когда мы расселись и заказали еду с напитками, – что уже начало туристического сезона. В другое время кухня обычно закрывается где-то около четырех и потом до девяти вечера – только выпивка и закуски.

– Так расскажи, – попросил Игорь Рубика, – что это за городок такой интересный?

– Очень прикольное место, – сказал Рубик, – очень. До конца шестидесятых тут был просто пустынный берег и вроде даже никакой рыбацкой деревушки тут не наблюдалось: долина продувается сильными ветрами, так что место очень даже специфическое. В конце шестидесятых предприимчивые голландцы создали специальное акционерное общество и стали здесь строить город для яхтсменов. И они сразу решили, что кроме большой марины будет построена крупная система каналов, по которым до этой марины можно будет добираться на катерках, водных мотоциклах и так далее. Строительство началось в 1967 году, в инвесторах недостатков не было: многие захотели вложиться в жилье, на пороге которого можно поставить собственную яхту. Так что они построили это все довольно быстро и город стал очень активно заселяться. У домов, которые стоят прямо в марине, яхты действительно стоят у подъездов, ну и дальше на многочисленных каналах выстроена куча особняков.

– Класс, – сказал я, – слушай, Игорь, а может, тебе здесь особнячок прикупить?

– Да кусаются тут особнячки-то, – заметил Рубик. – Это, наверное, самое дорогое место на всем побережье Коста-Брава. Есть еще дорогой городочек под названием Плайя-де-Аро, но тут, пожалуй, покруче будет. Впрочем, покупать здесь что-то опять-таки имеет смысл, только если собираешься приезжать на лето, а не жить постоянно. Зимой здесь жизнь совершенно замирает. Летом в городке под восемьдесят тысяч жителей, а зимой – порядка семи тысяч. И зимой тут как задует ветерок «Трамонтана», то можно сразу вешаться – он очень суровый. Но зато тут раздолье всяким яхтсменам, виндсерфингистам, вейкбордистам и прочей публике, которая завязана на ветре. Тут у них вообще основное гнездо.

– Нет, я пас тут особнячок покупать, – сказал Игорь. – Яхты – не моя тема, да и сильные ветры я не люблю.

– Ну все, Эмпуриабрава в пролете, – не удержалась Ленка. – Не видать ей Игорька.

– Вам, Елена Станиславовна, – величественно ответил Игорь, – слова пока никто не давал. Вы что там изволили откушивать?

– Точно не знаю, – призналась Ленка. – В меню по-русски было написано «Единственный». Ну я и решила попробовать. По-моему, это какая-то рыба.

– Вот и наслаждайтесь вашим единственным и не встревайте в деловые разговоры мужчин.

– Ты у меня сейчас договоришься, – сказала Ленка, – вот как запулю в тебя единственным...

– Давненько я не слышал перебранки Ленки с Игорем, – сказал я довольным голосом. – Прям соскучился. А то все расслабленные какие-то, никакой тебе остроты общения.

– Рубик, – спросила нашего гида Ирка, которая в этой поездке вела себя так тихо, что я о ней даже забыл, – а мы-то что тут будем делать? На яхте кататься?

– Нет, на яхте не успеем, это на целый день развлечение. Но здесь можно взять в аренду лодочку с мотором и поплавать по каналам, посмотреть, как люди живут. Тут каналы вообще идут то ли на двадцать четыре, то ли на тридцать километров – это, по-моему, самая большая протяженность в Европе.

– На лодочке – это хорошо, – обрадовался Игорь. – Они хоть скоростные?

– Да щас, скоростные, кто тебе даст на скоростных-то по каналам гонять, раздражать местных жителей? Наоборот, они с задушенными почти до нуля тихими электромоторчиками, так что плывут со скоростью пешехода.

– Черт, – расстроился Игорь, – неужели с нормальным мотором нет?

– Есть с нормальным, но они тоже небыстрые.

– Я буду с нормальным, хочется погонять.

– Хозяин – барин, – ответил Рубик. – Ну что, все доели, можем отправляться?

Мы вышли из ресторанчика, и Рубик повел нас показывать марину и город. Действительно, все это выглядело очень оригинально: куча яхт – как парусных, так и моторных, – дорогие катера, очень недешевые виллы и особняки, да и машины на парковках рядом с мариной указывали на то, какие люди здесь живут: дорогущих автомобилей было немало.

Также здесь была заметна своя специфика с магазинами: полно было заведений со всяким снаряжением для яхт, виндсерфинга и так далее. Причем, что интересно, испанской речи вокруг не было слышно совсем: в основном говорили на английском и французском.

– А тут что, – спросил я Рубика, – по-испански и не говорят, что ли?

– Да запросто, – ответил наш гид, – могут и не говорить. Тут основным языком считается английский. Это же совершенно новый город, местных тут очень мало, почти нет. Все приезжие. Кстати, у русских тут тоже модно покупать недвижку, русских тут немало.

Через некоторое время Рубик нас привел к месту, где напрокат можно было взять лодочки. Игорь с Гошей затребовали лодку с нормальным мотором, а мы все взяли по лодке с тихим электромотором. Работница проката показала нам схему и объяснила, что мы имеем право плавать только по длинному центральному подковообразному каналу, а заплывать в многочисленные ответвления, где стоят особняки, нам запрещено. На тихоходной лодке по каналу плыть где-то минут сорок пять, а если заплыть в большое расширение в конце, то можно и дольше часа проплавать. Вы сначала возьмите час, предложила дама, а если задержитесь, то потом просто доплатите.

Лодочки были рассчитаны максимум на трех человек, поэтому мы все разбились по парам. В нашей с Адой лодке я сел за руль, Ада предпочла устроиться на носу суденышка.

С управлением тут все было предельно просто: руль и ручка с тремя позициями – вперед, стоять и назад. Моторчик было совершенно не слышно, но при повороте ручки лодка начала плыть со скоростью пешехода.

У лодки Игоря мотор тарахтел, но очень тихо, а когда Игорь дал полный вперед, мы все заржали – его лодка плыла максимум раза в полтора быстрее наших. Но и этим Игорь был страшно доволен, и они с Гошей постепенно уплыли вперед, горделиво на нас поглядывая.

Мы с Адой плыли, не торопясь, с интересом изучая открывающиеся картины. Вдоль основного канала было немало вилл и особнячков. Они были выстроены в совершенно различных стилях, но явной безвкусицы я не заметил – наоборот, все было очень стильно и красиво. Также обращало на себя внимание то, что практически ни у одной виллы не было никаких ограждений, даже естественных, в виде кустов. Особняк, красивейшие лужайки и полная просматриваемость со стороны канала. Любопытно, подумал я, у нас бы наставили трехметровые заборы, вид был бы совершенно другой.

Впрочем, у некоторых особняков со стороны канала наблюдались небольшие загородки, но они были не сплошные и через них все тоже хорошо просматривалось.

– Интересно, – спросил я Аду, – а эти загородки для чего?

– Да тут наверняка маленькие дети есть, – предположила Ада. – Чтобы дети в воду не упали.

– А, и действительно.

Временами канал довольно сильно расширялся, и тогда себе приходилось напоминать, что мы находимся не на загородной прогулке по реке, а в городе, фактически – на одной из главных площадей.

Мы проплыли весь правый рукав основного канала и приблизились к эдакому озерцу, которое являлось как бы аппендиксом, куда приходили два рукава канала. Вокруг озерца строения уже были попроще – попадались многоквартирные апартаменты. Здесь явно жили всякие нищеброды.

Лодка сделала круг, мы выплыли в левый основной канал и поплыли в обратную сторону. В этом канале почему-то значительно чаще попадались очень недешевые катера, стоящие рядом с особняками. У одного из них стоял такой здоровенный катер (наверное, это все-таки была моторная яхта), который был даже выше здания.

Мы доплыли до очень большого участка, с красивой виллой и с шикарным зеленым газоном, на котором росли сосны. Участок был расположен фактически на островке, так что стоял совершенно обособленно.

Я подвел лодку поближе, чтобы мы смогли все как следует рассмотреть. Рядом с правой частью виллы был выстроен небольшой причал, рядом с которым на воде болтались два водных мотоцикла.

На причале в шезлонге сидел солидный мужчина в шортах и майке, который, казалось, отчаянно скучал. По внешнему виду мужчины было похоже, что это наш соотечественник.

– Ну чо, ребят, катаемся? – завидев нас, вдруг спросил мужчина, как-то сразу оживившись. – Вы же наши, русские?

– В основном да, – признался я. – По крайней мере русскоязычные.

– Как вам, бл#, наш городок? – поинтересовался мужчина.

– Отличный, – ответила Ада, – очень красивый.

– Ох#енно красивый, – вздохнул мужчина, – но скукотища тут – убиться можно об забор. Я уж сто раз, бл#, пожалел, что здесь дом купил. Надо было где-нибудь в Салоу брать, там хоть жизня кипит. А тут что делать?

– Да как же, – удивился я, – тут же яхты и все такое. У вас же, наверное, есть яхта.

– Тоже купил, бл#, – признался мужчина, – будь она неладна. Стоит вон в порту без дела уже месяца два. Нет, я на нее бухать-то езжу, деньги же плочены. Приезжаю, открываю, с друганом садимся, накатим. Но из порта – ни-ни. Я пару раз съездил – да ну такое на х#, бл#, да еще за мои же деньги.

– Что, укачивало? – участливо спросила Ада.

– Ага, обрыгался весь, – признался мужчина. – Причем болтанки-то, бл#, не было, вот засада-то. А без яхты тут не жизнь, только вон на участке белок гонять, ядрен батон. Да вы швартуйтесь здесь, – предложил мужчина, – винца выпьем. Меня папаша, сука, приучил не пить одному. Вот и сижу тут, кукую, жду, когда кто-нибудь в гости придет. А Зая со мной не пьет, говорит, больше не может. Зая, – вдруг взревел мужчина в сторону дома, – иди сюда, у нас гости.

– Что за гости-то, бл#, откуда они тут взялись? – раздался высокий женский голос из распахнутой двери.

– Наши, русские, – радостно сообщил мужчина. – Они тут мимо проплывали.

– Слава богу, хоть не еврейские, – сообщила Зая из дома.

Я поперхнулся.

– Ну ты тащи давай сюда, гостей угощать, – прокричал мужчина. – Вино тащи, сыр тащи, все тащи. Ларису же отпустили, она домой ушла.

– Да вот я прям щас, бл#, уже утащилась, – сообщила Зая из дома. – Дюбель, ты какой-то марамойка. Я ваще ногти крашу, давай сам уже.

– Ногти красит – дело святое, – сообщил нам мужчина. – Тут лучше не беспокоить, она убить может.

Я сначала хотел было отклонить его любезное предложение – разумеется, со всем уважением, – но потом подумал, что парочка, судя по всему, колоритная, а колоритные парочки мне всегда интересны. Мужчина как-то не был похож на обычного бандюка, скорее он был похож на выходца из девяностых, который в свое время сумел много заработать и не получить при этом пулю в башку. Он был явно довольно богатый, но держался вполне дружелюбно и, что называется, без особых понтов. Меня он заинтересовал.

– Ну что, – спросил я Аду, – зайдем ненадолго, выпьем по стаканчику?

– Конечно, – ответила Ада.

Я подвел лодку к причалу, помог Аде выйти, вылез сам и закрепил лодку у торчащего столбика.

Мужчина в этот момент развил относительно бурную деятельность: он сходил в дом, вынес оттуда небольшой пластиковый столик и три пластиковых полукресла, после этого принес бутылку вина и стаканы.

Мы сели за стол, мужчина открыл бутылку и разлил вино по стаканам. Видно было, что тут все по-простому, без изысков. Стаканы были для воды, вино – какую-то красную риоху – явно охладили в холодильнике.

– Ну, – сказал мужчина, поднимая стакан и глядя на него с явным вожделением, – за встречу.

– Ура, – ответил я, чокнувшись с ним и с Адой. – Кстати, я Гарик. А это Ада.

– Бл#, точно, – вспомнил мужчина. – Я – Сергей Сергеич, можно просто Сергеич. А Дзюба – это моя фамилия. Зая меня Дюбелем зовет – ей, сука, нравится. Уменьшительно, говорит, ласкательно, сука.

Сергеич после этого одним залпом осушил стакан и налил его снова доверху. Через минуту взгляд его потеплел.

– Я вообще вино не люблю, – признался он. – Но тут пью. Надо же как-то как местные. И водку мне тут опасно пить, вон же два мотоцикла стоят. Я тут как-то такое устроил, – Сергеич безнадежно махнул рукой. – Хорошо, что Зая на мотоциклы замки кодовые поставила и открывает только после алкоголь-контроля, – сообщил Сергеич.

В этот момент из дома вышла Зая. Она была значительно моложе Сергеича, обладала очень характерной внешностью: блондинка с длинными волосами и слегка стервозным выражением на лице, она имела густой загар и очень спортивную внешность, которую подчеркивали открывающиеся коротенькой майкой «кубики» на прессе.

– Здорово, гости, – сказала Зая, садясь за стол и наливая себе вина в стакан. – Я – Алена.

– Я – Гарик, – представился я, – это Ада.

– Что вам тут Дзюба уже нагнал? – строго спросила Алена.

– Да мы так, – ответил я, – просто общаемся.

– Да вы не менжуйтесь, – прямо сказала Алена, – я наоборот – рада, что вы заехали. Мой-то один выпивать не может, ему тут все скучно, а я с ним выпивать уже давно не могу – это ж убиться можно.

– Да, бл#, просто стаканчик с мужем, Зая! – вскричал Сергеич и снова доверху наполнил свой стакан.

Бутылка при этом закончилась.

– Так это вы уже целую бутыль выжрали? – удивилась Зая.

– Чо ты гонишь? – возмутился Сергеич. – Это ж вино просто. Неси еще.

– Сам неси, – гордо ответила Зая и стала причмокивать вином из своего стакана.

Как ни странно, Сергеич спорить не стал и отправился за следующей бутылкой. Мы свои стаканы еще так и не выпили: вино было очень приличное и меня сильно раздражало, что его принесли охлажденным – так подобное вино только портить. Да еще и пить из стаканов – это что, водка, что ли?

– Я вам расскажу, что такое пить с Дзюбой, – пообещала Зая, лихо осушив свой стакан. – Он же как пить садится, приносит ноут и врубает кино. При этом смотрит только «Коммандо» или «День выборов». Все. Выбирай, говорит, или одно кино, или второе. Предлагаю что-нибудь новенькое посмотреть – говорит, бл#, что новенькое может быть говно, а старенькое проверенное. И один ни пить, ни кино смотреть не любит. А у меня же спорт, – пожаловалась Зая, – я с ним как вечерок просижу, с утра на фитнесе умираю на хер.

В этот момент Сергеич принес вторую бутылку, сел, открыл ее, разлил себе и Зае, долил нам с Адой.

– Ну а вы, – спросил Сергеич, – чем вообще занимаетесь?

– Ада – художница, я – писатель, – объяснил я.

Сергеич приятно удивился:

– Люди искусства?

Он даже при этом не добавил ни «бл#», ни «ептыт#».

– Слышь, Зай, Гарик – писатель.

– Типа про заек, – процитировал я старый анекдот и не ошибся – Сергеич засмеялся.

– Это ты, – сказал Сергеич, – слушай, как тебя?..

– Гарик.

– Это ты, Гарик, удачно зашел. Я тебе расскажу мою жизнь – там на три романа хватит, ептыт#.

Мне эта песенка была прекрасно знакома. Когда в девяносто девятом году в Сочи местные выяснили, что я типа как писатель – я в Интернете опубликовал несколько рассказов о моем сочинском знакомом местном бизнесмене Вите, – у меня началась череда странных встреч. Местные богатые армяне (в основном) через каких-то знакомых зазывали меня на застолье, кормили и поили на убой, а потом я всю ночь должен был сидеть и слушать рассказы об их насыщенной жизни, причем в меня при этом непрерывно вливали коньяк, а отказываться пить не было никакой возможности – смертельная обида. Причем, что самое неприятное, истории, насколько я очень смутно помню, действительно были интересные, но просидев всю ночь за столом и влив в себя пару бутылок коньяка – что я из этого вообще мог вспомнить?

Я им потом неоднократно предлагал встретиться днем за чашкой кофе и поговорить о том же самом, но они гневно отказывались: это нарушало все традиции, встречаться надо было только ночью и при этом только пить всю ночь, иначе никак. Так мир и не узнал ни одной увлекательной истории о сочинских местных бизнесменах, аминь.

В этот момент у меня зазвонил телефон. В трубке раздался голос Игоря, который спрашивал, где это мы зависли и не утонули ли мы, а то все уже волнуются. И уже нас совсем ждут, потому что пора уже валить отсюда в Барселону, а путь – неблизкий.

Я Сергеичу это все пересказал в подробностях, поблагодарил за гостеприимство, выразил сожаление, что не могу остаться и послушать его волнующий рассказ, но пообещал, что когда мы в следующий раз сюда попадем, то обязательно приеду и выслушаю все, даю слово. Место я запомнил, сказал я, найду без проблем.

К счастью, Сергеич, который быстренько снова опрокинул целый стакан вина – ему надо было пользоваться моментом, пока гости еще были на борту, – спорить не стал, но записал мне свой номер телефона и сказал звонить в любой момент, когда я снова окажусь в этих краях.

– Спасибо, – сказал Сергеич, – за компанию!

После чего они с Заей усадили нас в лодку, оттолкнули от причала и долго махали руками вслед. А жаль, подумал я, что было мало времени пообщаться, люди они оказались очень колоритные.

– Интересная парочка, – заметила Ада, когда мы на всех парах со скоростью пешехода отправились к месту старта, – я бы с ними пообщалась.

– Да я вообще люблю такие знакомства, – признался я, – жалко, что времени почти не было. Игорь уже звонил, нас все ждут.

Вся компания действительно нас ждала в месте аренды лодок, но претензии никто предъявлять не стал – мало ли у кого какие дела. Я сразу рассказал, где мы были и с кем общались, на что Гамлет, вздохнув, заметил, что вот его бы туда – он с такими людьми очень любит побеседовать. Я ему дал номер Сергеича, и мы отправились к машинам.

Рубик как-то очень быстро унюхал, что от меня пахнет вином – я выпил только один, хотя и полный стакан, – и сказал, что за руль сядет сам.

Нас с Адой усадили назад, Рубик сел за руль, Ленка устроилась справа от него и начала Рубику что-то рассказывать. А мы с Адой мирно заснули на заднем сиденье – Ада положила голову мне на плечо – и проснулись только в Барселоне. Было уже поздно, на ужин никто не хотел идти. Я хотел было Аде предложить посидеть еще наверху на нашей любимой террасе, но подумал, что опять-таки – не надо форсировать события. Ада, прощаясь, сказала, что это был чудесный день, но она устала и сейчас пойдет спать. Я ей пожелал спокойной ночи и про себя подумал, что правильно не стал вылезать со своим предложением.

День и правда был чудесный. Завтра предстояло отправляться на север – в Сарагосу, Памплону и Страну басков.

[продолжение следует]